― Что случилось? ― Это не телефонный разговор.

Если уж Бродский говорит, что разговор не телефонный, значит дело серьезное.

(Сергей Довлатов «Ремесло»)

«Это не телефонный разговор» ― дежурная фраза, которую, наверно, доводилось слышать каждому из нас, особенно от собеседников старшего поколения. Но что именно она означает? Какие разговоры принято считать «не телефонными» и почему?

Телефон ― изобретение сравнительно недавнее. Запатентован этот вид связи был полтора века назад, а по-настоящему массовым его применение стало только к середине XX столетия.

Сегодня соединение между абонентами устанавливается автоматически, без участия сотрудников телефонной компании. Но так было не всегда.

В прежние времена звонивший сначала попадал на коммутатор и сообщал девушке-телефонистке (в России их тогда называли «телефонными барышнями»), с каким абонентом его нужно соединить.

Телефонистка вручную переключала штекеры и, убедившись, что соединение установлено, клала трубку, отключаясь от разговора.

… Но могла этого и не сделать, если страдала нездоровым любопытством, а других вызовов, которые заставили бы её отвлечься, в этот момент не было.

Поэтому вопросов, которые неуместно было обсуждать при посторонних, в телефонном разговоре старались не поднимать.

Довольно скоро (с 1920-х гг.) на смену ручным коммутаторам пришли автоматические телефонные станции (АТС), позволившие абонентам устанавливать прямое соединение без участия телефонистки-посредницы: достаточно было набрать вызываемый номер на особом дисковом номеронабирателе, а впоследствии ― на привычной нам кнопочной цифровой клавиатуре.

Разумеется, возможность прослушки телефонных разговоров сохранялась у органов правопорядка и у спецслужб.

И если в странах с мягким политическим климатом граждане, равно далёкие и от криминального дна, и от политических высот, могли общаться по телефону совершенно свободно, в СССР даже невинная шутка с политическим подтекстом (не говоря уже о прямой критике советского строя) могла навлечь на весельчака более чем серьёзные неприятности. Так что Иосиф Бродский не напрасно опасался доверять телефонной трубке свои сокровенные мысли.

Справедливости ради отметим, что сотрудники КГБ едва ли целенаправленно прослушивали его номер, как и номер Сергея Довлатова. С широким распространением проводной связи держать под контролем телефоны всех неблагонадёжных лиц (не говоря уже о всех телефонах страны) стало технически неразрешимой задачей ― для этого потребовалось бы колоссальное количество исполнителей.

Но, конечно, полностью полагаться на волю благого случая было бы крайне опрометчиво, так что «лишнего» в те времена по телефону старались не говорить.

Кстати, это ещё одна идиома, которая может быть непонятна молодому поколению. «Лишнее» здесь надо понимать не в смысле «нечто избыточное» или «нечто не связанное с темой беседы». «Наговорить лишнего» означает «сказать вслух что-то такое, о чём в порядке соблюдения этикета или из ради собственной безопасности следовало бы промолчать».

С развитием цифровых технологий появилась возможность осуществлять компьютерный анализ устной речи в реальном времени, включая поиск определённых слов и выражений.

Новые технологии автоматической прослушки оказались в первую очередь востребованы всё теми же спецслужбами, которые быстро взяли их на вооружение в борьбе с криминальными и террористическими группировками.

Сегодня во всём мире именно силовые ведомства наиболее энергично ратуют за всеобщую «паспортизацию» интернет-пользователей, ограничение их возможностей в использовании стойкой криптографии и прочие меры, призванные сделать электронные коммуникации максимально открытыми для бдительного ока и уха защитников правопорядка.

Впрочем, по-настоящему массовый характер телефонная слежка и прослушка приобрели в последнее десятилетие, причём отнюдь не благодаря усилиям спецслужб, а в результате борьбы коммерческих компаний за стремительно растущий рынок интернет-рекламы.

Если вы проведёте несложный «следственный эксперимент» и сопоставите содержание ваших телефонных разговоров (а также разговоров в присутствии телефона) с тематикой рекламных объявлений, которые показывают вам поисковики, соцсети и тысячи мелких сайтов, подключённых к рекламным системам «Яндекса» и «Гугла», то скорее всего обнаружите, что телефон внимательно ловит каждое слово, которое может дать хоть какой-то намёк на ваши покупательские потребности и предпочтения.

Помнится, мы как-то встретили на концерте хороших знакомых, поговорили в антракте об их недавней поездке на остров Корфу. Со следующего же утра контекстная реклама, всё лето упорно соблазнявшая нас отдыхом в Турции, мгновенно позабыла о солнечных берегах Антальи и с неослабевающим упорством начала расхваливать удобства корфянских отелей.

Любое назойливое вторжение в сферу нашей частной жизни (даже полностью обезличенное и почти незаметное для нас) не может не раздражать.

Но всё же «рекламный шпионаж» ― это, пожалуй, меньшее из зол в сравнении с тотальным идеологическим контролем со стороны государства, вынуждающим его граждан никогда не забывать о том, что бывают разговоры «телефонные» и «не телефонные».

Завершая эту заметку, ещё раз вспомним прописную истину, которой мы крайне редко руководствуемся в быту:

• всё, что мы говорим по телефону, может услышать кто-то ещё;
• все, что мы фотографируем с помощью телефона, может увидеть кто-то ещё;
• ко всему, что мы храним на телефоне, может получить доступ кто-то ещё.

Поэтому старайтесь не доверяйте телефону ничего такого, что вы ни при каких условиях не решились бы доверить постороннему.