Заметки

Ученик или обучающийся?

Фото: www.pixabay.com

В неприятии чиновниками от педагогики слова «ученик» (которое требуется непременно заменять на «обучающийся») ярко проявляются три характерные особенности деформированного бюрократического сознания:

1. Языческая вера в «магию имён», когда перемена имени приравнивается к перемене сущности. Будем называть милицию полицией — и вместо неэффективной коррумпированной корпорации, вызывающей всеобщее недоверие, незамедлительно получим идеально организованную службу европейского образца.

Станем называть учащегося обучающимся — и тотчас все преподаватели с субьект-объектной парадигмы  перестроятся на субъект-субъектную и начнут видеть в ученике не пассивный предмет приложения своих педагогических усилий, а полноправного, активного партнёра по совместной образовательной деятельности.

Иначе этот феномен называется синдромом капитана Врунгеля («Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт»). На самом деле во всех многочисленных бедствиях «Беды», как мы помним по книге/мультфильму, было виновато отнюдь не название, а неописуемое раздолбайство команды.

Но так думать, само собой, не позитивно. Кроме того, рассуждая так, можно прийти к опасной мысли, что главная проблема отечественного образования заключается не в тотальной замшелости рядовых педагогов, а в тотальной профнепригодности высокого педагогического начальства. А подобные умозаключения по понятным причинам никак не могут быть одобрены.

2. Привычка беззастенчиво выдавать за уникальные инновации, благоухающие ароматом педагогической свежести, открытия библейских времён. То, что ученик — «равноправный субъект образовательного процесса», а не податливая глина, из которой учитель лепит свои педагогические творения, было отлично известно ещё Сократу, Платону и компании.

И уже примерно две половиной тысячи лет все адекватные преподаватели исходят из этого основополагающего принципа. А наиболее неадекватные, у которых видеть полноценного субъекта в ком-либо, кроме себя, кишка оказывается тонка, идут руководить образованием. Так устроен мир.

Над типичными античными Платонами и Аристотелями не стояло минобра с минпросом, так что они могли себе позволить предаваться на работе перипатетике и прочему педагогическому фитнесу.

Типичный отечественный учитель, за смехотворную зарплату выдающий по 30-40 часов в неделю и сверх того обременённый тоннами бумажной отчётности, не способен видеть полноценного субъета прежде всего в себе самом. Вот главная проблема. О какой «субъект-субъектной парадигме» и вообще о каком нормальном обучении можно говорить в таких условиях?

3. Маниакальная потребность навязывать принятое в своей профессиональной среде терминологическое словоупотребление языку как таковому. Это мы только что проходили на примере «карантина».

В понимании всех нормальных людей карантин — это меры, принимаемые для изоляции заразных больных от здоровых. Именно такие формулировки мы находим в толковых словарях.

Но где-то в регламентах не то МЧС, не то минздрава, не то каких-то иных смежных ведомств прописано, что карантином называется изоляция эпидемического очага вооружённой охраной по периметру. И представители означенных ведомств посредством официозных СМИ упорно внушали нам всю весну, что никакого карантина у нас нет.

Простите, друзья! Но профессиональное словоупотребление общеязыковому не указ. Учитесь в зависимости от коммуникативной ситуации переключаться с так называемых специальных подъязыков на человеческий!

Вот если бы мы, филологи, начали сурово вас одёргивать всякий раз, когда вы используете понятия «язык» и «речь» как синонимы?

Дорогие мои чиновники от педагогики, Пидкасистого ради загляните уже в толковый словарь! Для русского языка у глагола «учиться» нет «обьёктного» оттенка, а  у глагола «обучаться» — «субъектного». «Обучаться — то же, что учиться». С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. Точка!

В своих птичьих документах и учебниках по педагогике, написанных вашим птичьим языком, продолжайте, во славу Подласого, противопоставлять ветхозаветных «объектных» учащихся прогрессивным «субъектным» обучающимся.

Но в общении с нормальными людьми разговаривайте на нормальном языке и вместо этих жестоко пронафталиненных канцеляритом причастных форм используйте, по возможности, нормальные слова — «ученик», «студент», «школьник».

А ещё лучше — самоликвидируйтесь уже наконец по многочисленным просьбам общественности!

За что я навсегда останусь благодарен коронавирусу — так это за то, что в ситуации, когда вместо вами же самими высосанных из пальца проблем вы неожиданно столкнулись с проблемами настоящими, вам на какое-то время стало не до нас.

Вся повседневная бюрократическая бредятина никуда не делась, но вы неожиданно перестали ежеминутно сочинять новую. Боже, как мне легко дышалось в эти несколько месяцев и как же не хочется вновь возвращаться под надзор огненного, безумного ока Минмордора! 🙂