Как и положено российскому гуманитарию старого закала, я могу сформулировать на языке страны, в которую приехал, некоторое количество абсолютно бессмысленных, книжных вопросов. Так, например, я могу с полным знанием дела спросить у подвернувшегося мне турецкого обывателя: «Bu ülkede insanlar hür müdür?» (то есть: «В этой стране люди свободны?»)
Читать далееВ курортной Турции, в отличие от курортного Черноморья, мне нравится отношение к бесхозным кошкам. Подозреваю, что в деревне, как и у нас, оно в основном утилитарное. Но здесь, на жарком побережье, с хвостатыми обращаются довольно-таки по-человечески.
Читать далееКогда я выхожу на улицу, меня не покидает ощущение, что Турция — русская страна. Надписей и вывесок на немецком я, кажется, не встречал вообще. Зато по-русски — на каждом шагу
Читать далееАнатолийская земля — красно-бурая, как несвежее мясо, с желтовато-белыми прожилками горных пород. Она не отличается плодородием и трудна в обработке: все крупные камни надо выкопать и убрать со своего надела. Но горячее южное солнце творит чудеса, и на анатолийском побережье крестьяне снимают по 4-5 урожаев в год.
Читать далееНаш гид Руфат (для косноязычных европейцев — Алекс) зноен до черноты ликом, как и положено коренному анатолийцу. Он ненавидит русские падежи, как только может ненавидеть их человек, много от них настрадавшийся, и падежи отвечают ему взаимностью.
Читать далееВ Турции знают и любят русских классиков и помнят многие принадлежащие им афоризмы, которые давным-давно позабыли ленивые соотечественники.
Читать далее