Коллега поделилась.

Дама-заочница прислала курсовую на проверку. Коллега открыла файл. Во всей теоретической главе нашлось только два абзаца, которые хоть как-то соотносились с предложенной темой; остальной текст представлял собой сплошные «рассуждения около» — что-то общее об авторе, что-то о его книгах.

С практической частью всё оказалось куда интереснее. Вместо анализа художественного произведения, глава содержала сам текст произведения, но в очень странной редакции 🙂

Там, где у писателя было «домашний повар», стало «приватный кок»; «восхитительные цветы» превратились в «изумительные букеты» — и так от начала до конца.

Проще говоря, книжку прогнали через программу-синонимайзер, которая добросовестно заменила все слова, нашедшиеся в её базе, произвольно выбранными синонимами — для обхода «Антиплагиата».

Коллега задала студентке короткий и простой вопрос: «Что это?!». Дама, не выдержав угрызений совести, раскололась: заказала работу в какой-то фирме, специализирующейся на подобного рода услугах.

Теперь ей предстоит писать курсовую самостоятельно.

На этой позитивной ноте можно было бы и закончить рассказ: справедливость восторжествовала, разгильдяйство наказано.

Но меня не оставляет одна мысль: сколько же преподавателей ВООБЩЕ НЕ ЧИТАЕТ работы студентов, в лучшем случае на потоке прогоняя их через «Антиплагиат», если фирма с чистой душой (или что там у них взамен) берёт деньги за тексты, абсурдность которых очевидна даже при беглом просмотре?

Ведь ситуация, когда сгенерированный полуавтоматическим способом бредовый «курсач» в вузе не зачли и клиент потребовал свои деньги назад, должна быть для них форс-мажорной — одной из сотни, иначе и разориться недолго.

Всё-таки, работая на филфаке, многое привыкаешь воспринимать как само собой разумеющееся. Тогда как в большом и циничном мире само собой нередко разумеется совсем иное 🙂